Бард-рок – дитя России
Казалось бы, чего только не наплодил Запад в мировой рок-музыке! Течения, направления, стили, приемы, не теряя себя, переплетаются в причудливых заимствованиях, создавая непредсказуемые бури и цунами успеха в океане общечеловеческой рок-культуры. И все же в этом мировом музыкальном пространстве есть самостоятельная, общепризнанная наша, отечественная «акватория»— бард-рок. Под свои струны веками пел в России простой народ.
Под свои —аристократия. Песенный деревенский и городской фольклор слились в конце пятидесятых нашего века с аристократическим романсом в КСП-культуру — жанр, детище уцелевших интеллигентов-лейтенантов (впрочем, и ефрейторов, и сержантов), огнем спаяных в окопах с людьми всех русских весей и слушавших на. привалах, отложив остывшую после «Утра туманного» гитару, какие-нибудь «Страдания» под паленую балалайку из сгоревшей избы.
И сразу родившись, КСП-песня, до предела демократичная, была подхвачена послевоенной студенческой молодежью, ценившей в ней честность и откровенность. Но именно в студенческой среде и созревает первая волна отечественного рока, конкурируя с КСП-песней в залах институтских и университетских ДК и взаимообогащаясь в часы досуга на «картошке», в стройотрядах и спортивных лагерях. Факт есть факт: Боб Гребенщиков оканчивал Ленинградский университет, Саша Башлачев учился в Свердловском, Шевчук окончил педагогический, а Сергей Рыжеи-ко — консерваторию. Бард-рок — побочный продукт, но из лучших в нашей системе высшего образования. Спасибо, Минвуз 70-х!
Спасибо за звезды бард-рока, не имеющего аналога нигде в мире, ибо нигде в мире так не важно, как у нас, говорить художнику с аудиторией жестко ритмизпрованно, под стать растравленному гневом сердцу, и притом до интимности доверительно и тепло, как может только живое виолончельное пли гитарное дерево, как способна струна и детская глотка флейты, про которые существует жанровая формула Окуджавы: «Надежды маленький оркестрик.» Под бард-рок не танцуют. Под пего растут и выживают. Под него становятся людьми, оставаясь детьми. Ибо дети живут надеждой, а люди ею выживают. Конечно, не мы один такие умные, и близки нашему бард-року и фолк-рок, и софт-рок (мягкий рок) и ранний Боб Дилан, и Джоан Баэз, и трио «Питер, Пол и Мери», «Джетро Тал». Но это потому, что Земля, слава Богу, круглая.
А участковый вязать нас не пошел, ученый уже был. Однажды, за год до того, пришел по их же вызову, да с целым нарядом, а обнаружил чаепитие (!) по поводу годовщины смерти Высоцкого с прослушиванием прижизненных записей покойного. Повязал нашу тусовку, ночь продержал в участке, а утром выпустил под честное слово дать ему переписать кассету «с Володей». Теперь, как встретит меня, корит себя за халатность: «Надо было тогда по вызову твоих соседей, Дидуров, все-таки к тебе нагрянуть — живого Шевчука бы увидел...». Да, нынче у меня на Столешниковом живого Шевчука увидеть трудно. Зато легко по телевизору. Включу — и смотрю... И грущу, и радуюсь.