Песни у костра

музыкально-туристический портал


Вертинский

Завершает цикл Галича «Салонный романс», посвященный Александру Вертинскому. Это стихотворение отличается от двух предыдущих ярко выраженной реминисцентностью из творческого наследия адресата (например, «Сероглазый король», «Бразильский крейсер», «Лиловый негр», «Пани Ирена», «Прощальный ужин»). Но не все образы принадлежат Вертинскому: некоторые являются цитатами из его песен на стихи других русских поэтов. То, что Вертинский говорит как бы не только от своего имени, а и от имени всей эпохи, является смысловой доминантой «Салонного романса» и восходит к биографическому мифу Вертинского. Во многом этот миф сформировал сам поэт, впоследствии вспоминавший о том, как происходила мифологизация: «Я был с массой. С толпой. Один из умнейших и культурнейших критиков моих, известный писатель-философ Всеволод Иванов, писал обо мне в Шанхае: "Толпа всегда умна, а Вертинский всегда с толпой — поэтому вместе с ней умен и Вертинский". Да, моё искусство было отражением моей эпохи. Я был микрофоном её. Я каким-то чутьём отгадывал самое главное, то, что у всех на уме,— её затаённые мысли, её желания, верованья. Часто задолго вперёд. И когда меня ругали за упаднические настроения, то вина была не во мне, а в эпохе. С этих настроений и началось моё творчество. Меня корили ими очень долго разные мелкие и крупные журналисты ещё тогда, в предреволюционной Москве, и ругали меня до тех пор, пока не пришёл однажды "большой человек" Влас Дорошевич и не написал чёрным по белому в большой газете— "Русском слове": "Те упрёки, которые бросают Вертинскому, относятся не к нему, а к его слушателям. Вертинский — только зеркало своей эпохи. И нечего пенять на зеркало, коли рожа крива"».

И современный исследователь обращает внимание на то, что «в своих произведениях Вертинский старался передать эпоху, её настроение, реалии, культуру, стиль (вернее, многообразие стилей), а не просто свой или близкий своему внутренний мир. Чтобы дать эскиз эпохи, прийти к универсальности, он должен был ввести в текст "опознавательные знаки" многих стилей, сделать "ссылки" (то есть использовать ключевые темы, мотивы, образы из программных произведений поэтов, переосмыслив и упростив их) на произведения, например, А. Блока, И. Анненского, К. Бальмонта, Н. Гумилёва и других. Вертинский включал в текст множество "я", чтобы получалось "мы"». Из всех троих адресатов трилогии Вертинский в ипостаси исполнителя оказывается наиболее близок Галичу как родоначальник «русского шансоньерства», человек, «который первый начал использовать поэзию как средство такого песенного выражения» /133-134/.

Возврат к списку